"Вечер ознаменовался тем, что пожилой литератор выпил со мною совершенно неожиданно и против моей воли брудершафт и стал называть меня «Леонтьич».

- Язык ни к черту! Но занятно. Занятно, чтоб тебя черти разорвали (это меня), - кричал пожилой, поедая студень, приготовленный Дусей…

-К чертям язык! – вскричал он, накладывая себе на тарелку салат. – Не в языке дело. Старик написал плохой, но занятный роман. В тебе, шельмец, есть наблюдательность. И откуда что берется! Вот уж никак не ожидал, но!.. содержание!..

- В тебе есть что-то несимпатичное, поверь мне! Уж ты мне поверь. Но я тебя люблю. Люблю, хоть тут меня убейте. Лукав он, шельма! С подковыркой человек!.. А? Что? Вы обратили внимание на главу четвертую? Что он говорит героине? То-то!..

Нет, брат, не простой ты человек!..

Я человек большого, горького опыта. Знаю жизнь!..

Леонтьич, - взвизгнул он так, что нянька за занавеской встала с сундука, - пойми! Пойми ты, что не так велики уж художественные достоинства твоего романа… (тут послышался с дивана мягкий гитарный аккорд), чтобы из-за него тебе идти на Голгофу! Пойми!

- Ты п-пойми, пойми, пойми! – запел приятным тенором гитарист.

- И вот тебе мой сказ, - кричал пожилой, - ежели ты меня сейчас не расцелуешь, встану, уйду, покину дружескую компанию, ибо ты меня обидел!

Испытывая невыразимую муку, я расцеловал его. Хор в это время хорошо распелся, и масляно и нежно над голосами выплывал тенор:

- Т-ты пойми, пойми…

Нянька с красными слезящимися глазами, наклонившись, пила воду из-под крана в кухне.

Неизвестно почему, я протянул няньке рубль.

- Да ну вас, - злобно сказала нянька, отпихивая рубль, - четвертый час ночи! Ведь это же адские мучения.

Тут издали прорезал хор знакомый голос:

-Где же он? Бежал? Задержать его! Вы видите, товарищи…

Но обитая клеенкой дверь уже выпустила меня, и я бежал без оглядки…

- Да, это ужасно, говорил я сам себе в своей комнате, - все это ужасно. И этот салат, и нянька, и пожилой литератор, и незабвенное «пойми»…

За окнами ныл осенний ветер, оторвавшийся железный лист громыхал, по стеклам полз полосами дождь…"

(См. Булгаков М.А. Собрание сочинений: В 8 т. Т. 1: Записки покойника: Автобиографическая проза. СПб., 2004. С. 420-423).

Сост. НЭИ "Российская историография", 2015