Например, А.Н. Колесник в книге с весьма характерным названием «Генерал Власов - предатель или герой?» пишет о власовцах как об идейных борцах с красным террором [1]. Антонов-Овсеенко А.В. в книге «Напрасный подвиг?» категорично заявляет: «Родине Андрей Власов не изменил, он изменил Сталину… Генерал Власов защищал родину от Гитлера и пытался защитить ее от Сталина»[2]. В «Википедии» утверждается, что бывший генерал-лейтенант РККА А.А. Власов – «вождь Русского освободительного движения»[3]. Политизированная направленность подобных произведений, авторы которых пытаются оправдать "советский" коллаборационизм, - очевидна.

Однако появляются труды, в которых примерно такие же по смыслу утверждения, преподносятся как результат исследований, проведенных с использованием «самых современных» научных методологий. К их числу можно отнести монографию историка Антона Викторовича Посадского "Военно-политические аспекты самоорганизации российского крестьянства и власть в 1905-1945 годах".

1.О замалчивании фактов нацистского террора и зверств по отношению к мирному населению, об игнорировании массовых проявлений патриотизма граждан СССР в период Великой Отечественной войны

Как явствует из вводной части книги, А.В. Посадский предпринял попытку «соединить традиционные исторические приемы исследования с синергетическим видением исторического процесса»[4].

Для того, чтобы понять что получилось из этого методологического симбиоза, нужно в первую очередь рассмотреть авторскую позицию по отношению к Великой Отечественной войне 1941-1945 годов.

Так, рассуждая об причинах «антисоветских» действий части сельского населения, попавшего в зону немецкой оккупации, историк пишет, что перед войной в СССР было "весьма не много официальных возможностей для проявления самодеятельной активности в сфере политической и военной. Это положение резко изменилось с начала войны и быстрой оккупацией огромных территорий, возникла ситуация выбора, отчасти «полоса свободы» для многих миллионов крестьян"[5]. Этот тезис - очевидное "конструирование" прошлого в нужном автору направлении.

Приведем достаточно известные исторические факты. Нацистская Германия намеревалась физически истребить целые слои населения СССР по политическому и расовому признакам, поработить страну, установить т.н. "новый порядок". Война унесла жизни 26,6 млн граждан СССР, были разрушены 1710 городов и поселков, более 70 тыс. сел и деревень[6]. Общие потери гражданского населения СССР в Великой Отечественной войне составили 13,7 млн чел., в том числе 7,4 млн чел., преднамеренно истребленных оккупантами на захваченной территории, 4,1 млн чел. умерших и погибших из-за жестоких условий оккупационного режима, 2,1 млн чел. погибших на принудительных работах в Германии (из 5,3 млн. «остовцев»)[7].

Невозможно без содрогания читать материалы о зверствах нацистов и их пособников на оккупированной территории СССР. Приведем только несколько выдержек из документов по Белоруссии, опубликованных в книге Б.В. Соколова "Оккупация: правда и вымыслы": «Деревня Забережница, Синицко-Польский сельсовет: 1) Дорошук Евдокия Ивановна в возрасте 60 лет, зверски замучена: вырезана грудь, выколоты глаза, отрезаны уши, 2) Левковская Антонина Ивановна в возрасте 34 года, зверски замучена: вывернуты руки и ноги, а затем убита, 3) Барановская Маланья, в возрасте 72 лет, вырезана грудь, выколоты глаза, вывернуты руки, череп головы разломан, 4) Левковская Елена, 75-летняя старуха, обнаружена в колодце с завязанными глазами; Село Буйновичи того же сельсовета: Малец Анна Ивановна — 17-летняя девушка, изнасилована группой гитлеровцев, после чего заживо изрезана на куски, 2) Малец Мирон Алексеевич, в возрасте 32 лет, посажен на землю, вокруг него был разложен костер, после того, как были обожжены волосы и кожа, убит. В Буйновичах осквернена церковь: окна выбиты, оборудование разбито, пол взорван, превращена в уборную. Все церковные книги и архивы разбросаны и изорваны; Деревня Крупка, Буйновичского сельсовета. Мишура Иван, 83-летний старик, заживо брошен в огонь своей горящей избы, Корбут Мария Степановна, 32 лет, изнасилована группой гитлеровцев на глазах своей матери, Обыход Мария Марковна — изнасилована группой гитлеровцев, после чего вывернуты руки, избита до потери сознания, а затем убита, Мишура Мария, 83-летняя старуха, изнасилована фашистами; Деревня Берестяный завод, Буйновичский сельсовет. Акулич Иосиф Антонович, 82-летний старик. Руки и ноги вывернуты, глаза выколоты, зубы выбиты, головной череп расколот, после долгих мучений скончался, Акулич Антонина Григорьевна, 20-летняя девушка, изнасилованная фашистами, умирала в долгих мучениях, грудь вырезана, вывернуты руки и ноги; Деревня Зарубаны, Буйновичский сельсовет. Щербаченя Михаил Самуилович. Зверски убиты его 3 детей: отрублены головы, вывернуты руки. Деревня Воронов, Гребеневский сельсовет. Заживо брошена в огонь Навмержицкая Серафима Григорьевна со своим ребенком Ульяной, Навмержицкая Ульяна Григорьевна 32 лет заживо брошена в огонь со своими детьми Дуней, Марфой и Иваном; Деревня Ольховая, Гребеневский сельсовет. Безмен Владимир Макарович, 28 лет, зверски замучен: был подвешен за руки в течение многих часов, загоняли иглы под ногти, вывернуты руки и ноги. Издевательства продолжались в течение полутора суток. Немцы пытались получить у него сведения о партизанах, но ничего не добились. Пытки проводились на глазах у односельчан. Его стойкость и самообладание во время пыток поражали земляков и приводили в бешенство фашистов. В конце он сказал, что «советский народ еще с вами (фашистами) сведет счеты», после чего был убит; Деревня Дуброва, Лельчицкого сельсовета. Колос Марию Васильевну 47 лет и ее дочерей Прасковью и Анастасию по 12 лет (близнецы), дочь Ольгу 8 лет и сына Адама 2 лет искололи штыками и сложили на воз, на котором они постепенно умирали. Дочь Анну 5 лет ранили и посадили на воз, на умирающих родных, которая тоже скончалась на трупах своих родных. Колос Афанасий Степанович 35 лет, его жена Варя 32 лет, мать Варвара 75 лет и дети — Евдокия 9 лет, Ольга 7 лет, Павел 3 лет и племянница Лида 12 лет были брошены живыми в огонь. Щуколович Сильвестр Никитич 87 лет и Остапович Евдокия Ивановна 80 лет зверски замучены; Деревня Липляны, Лельчицкий сельсовет. "Халяву Василия Васильевича 52 лет и девушку 20 лет Лось Ольгу Евсеевну фашисты резали, снимали кожу, а затем бросили заживо в огонь. Павлечко Митрофана Феодосьевича 75 лет гитлеровцы били прикладами до тех пор, пока старик не скончался. В этой деревне в церковь зашел один фашист в головном уборе, с папиросой в зубах. Нашел ризу священника и заставлял согнанных туда стариков, чтобы они молились за его жизнь. Старики отказались. Пьяный дикарь начал стрелять по старикам, а потом закрыл дверь и сжег церковь и людей"; Городской поселок Лельчицы. Журович Максим Александрович 40 лет, его жена и шестеро детей зверски замучены и брошены в огонь. Подольский Семен Александрович 43 лет, жена и 6 детей, Сапожников Василий 43 лет, жена и 5 детей, Журович Дуня Ларионовна 36 лет и ее сын 3 лет были загнаны в сарай и сожжены заживо. Воронович Афанасию Филипповичу 73 лет и Воронович Христине 78 лет живыми разрезали и сшивали животы, снимали с головы кожу, а затем убили;Деревня Старый Фольварк. Лисицкая Варвара Ивановна 70 лет. Фашисты привязали волосами к сосне, вырывали волосы вместе с кожей, разорвали рот, после всех издевательств отрубили голову. Котинского Антона Юльяновича 77 лет и Гринцевича Федора Андреевича 19 лет заживо бросили в огонь; Деревня Глушковичи Лельчицкого сельсовета. Швед Григорий Ефремович 45 лет, отрезали уши, пальцы на руках и ногах, резали ножом тело на спине, отрезали язык и еще живым бросили в огонь. Радиловец Моисею Степановичу 52 лет резали тело ножами, после чего повесили. Акулич Макару Ивановичу 45 лет отрезали нос, уши, половой орган, резали ножом тело, после долгих мучений сожгли. Бурим Василию Михайловичу 39 лет рвали волосы на голове, ломали руки и ноги, простреливали тело, умер под пытками. Гапанович Феодосии Григорьевне 45 лет резали ножами тело, избивали камнями и заживо зарыли в землю. Бурим Есенин Андреевне 52 лет резали ножами тело, избивали камнями и палками, заживо зарыли в землю. Бурим Прасковью Макаровну 22 лет и Бурим Теклю Евдокимовну 22 лет гитлеровцы изнасиловали, после чего посадили на колья и расстреливали; Деревня Картыничи того же сельсовета. Герман Марию Петровну 20 лет и ее ребенка 2 лет фашисты заживо зарыли в землю. Возле деревни Картыничи зарыты в землю живьем 28 человек; Село Стодоличи Картыничского сельсовета. Крупник Прасковья 40 лет изнасилована группой фашистов в 8 человек в присутствии ее детей и односельчан. Жогло Феодосия Ивановна, девочка 13 лет, изнасилована группой фашистов (7 человек) в присутствии бабушки. Жогло Анна, девочка 13 лет, изнасилована группой фашистов в присутствии матери. Шур Дмитрий Фомич 59 лет зверски замучен, простреливали руки, избивали, заставляли себе яму рыть. Шур Александра Дмитриевна 17 лет избивалась целую неделю, фашисты требовали сведения о трех братьях-партизанах, но ничего не получили. В деревне Дрилевичи Лепельского района «полицейские схватили беременную колхозницу Фенько, раздели догола и допрашивали в таком виде в присутствии целой группы полицейских, избив, бросили ее в баню, затем поставили голой, чтобы ели комары, били по очереди дубинками. В итоге она преждевременно родила ребенка, но мужа-партизана она не выдала".

Вот что можно узнать о жизни в условиях оккупации в деревне Мазуны из письма белорусской партизанки Мани Сергеевой к дяде Ивану Куприянову на Большую землю: «Много людей повесили на виселицах, много людей расстреляли за малейшие причины... Землю поделили полосами. Колхозов у нас нет. Этот год войны был для нас годом тюрьмы. Мы сидели и каждую минуту ждали смерти. Весна (1942 года. — автор книги) была, наверно, самой голодной для всех. Многие люди ходили чуть живые, распухшие от голоду. Достать нигде нельзя было ни одной жменьки ничего. Немцы ничего не продавали и не продают...» Еще одно письмо. Мария Храпко пишет из партизанского отряда своему брату Семену: «...Мучили нашего родного брата Гришу. Ему Яким Дещеня (полицейский) сам живому вырезал на груди пятиконечную звезду, разрезал рот, повырезал мякоть тела, и он, окровавленный, скончался». Б.В. Соколов отмечает, что "Большинство подверглось мучительной смерти за подлинную или мнимую связь с партизанами или просто потому, что в недобрый час попались на глаза тем, кого и людьми назвать-то затруднительно", "примерам германских зверств несть числа", подобных документов в архивах "сохранились многие сотни"[8].

Посадский А.В. полностью проигнорировал такой важнейший исторический фактор, как патриотизм народных масс. Но без учета этого фактора невозможно понять причин победы, как в Великой Отечественной войне, так и в другой Отечественной войне - 1812 года. В то время, как известно, на борьбу с иностранным нашествием поднялись также все слои населения. Значительную часть русской армии составили выходцы из крепостной русской деревни, которые, если следовать современной «либеральной» концепции истории, просто обязаны были вступить в союз с французами для борьбы с «крепостническим режимом властвования». Но этого не произошло. Напротив, солдаты 1812 года (также как крестьяне - выходцы из колхозной деревни, - участники Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. [9]), не щадя своих жизней, обеспечили победу над внешним врагом. И глубоко были правы те русские современники, которые позднее, подобно декабристу А. Н. Муравьеву, вспоминали: "Дух патриотизма без всяких особых правительственных воззваний сам собою воспылал"[10].

Те же россияне, которые по разным причинам добровольно сотрудничали с захватчиками на временно оккупированной территории в ущерб своему Отечеству, являлись, в соответствие с современной общепринятой академической терминологией, коллаборационистами[11], которые, при любом статистическом раскладе, составляли меньшинство населения.

2."Самоорганизация крестьян" или нацистские карательные формирования?

В своей монографии А.В. Посадский постоянно напоминает о том, что в местах «самоорганизации» крестьян (имеется в виду коллаборационистские формирования 1941-1944 гг.) - в период коллективизации фиксировалось «вооруженное сопротивление»[12].

Но существует ли здесь прямая и очевидная связь с событиями Великой Отечественной войны? Ведь для того, чтобы доказать наличие этой связи, нужны очень серьезные документальные, причем, массовые свидетельства, которые должны статистически установить количество крестьян - участников выступлений времен коллективизации - в составе «антисоветских» «крестьянских» военизированных формирований периода Великой Отечественной войны.

Но сначала нужно установить процент собственно крестьян хотя бы в большинстве коллаборационистских военизированных формирований по годам (1941-1944 гг.). А.В. Посадский же не дает полной картины, а пишет лишь о наличии «отрывочных данных»[13] о крестьянском происхождении коллаборационистов.

Может быть, это случайное совпадение, но рассуждения А.В. Посадского очень созвучны положениям, изложенным в печально известном власовском «Манифесте Комитета освобождения народов России». В этом документе, в частности, указывалось, что «Освободительное Движение Народов России является продолжением многолетней борьбы против большевизма…»[14]

Если это не случайное совпадение, то становится более понятным - почему в трактовке А.В. Посадского немецкая оккупация стала лишь катализатором этой «многолетней» борьбы.

Видимо, поэтому А.В. Посадский представляет рост численности коллаборационистских формирований как «самоорганизацию крестьянства», а формы «противоборства» с тогдашним советским политическим режимом как проявление «творчества».

Надуманность концепции «самоорганизации» применительно к событиям Великой Отечественной войны можно проиллюстрировать на примере т.н. «Локотского округа» («Локотский административный округ»[15]), истории которого А.В. Посадский уделяет особое внимание. Вероятно, в его представлении история этой «республики» и есть «классический» пример «крестьянской самоорганизации» того времени.

Он пишет: «Вооруженные силы Локотского округа начались с самооборонческого отряда в 18 человек, который весной 1942 г. превысил 1600. Затем начались мобилизации молодежи 1922-1928 г.р., что позволило создать пятиполковую бригаду, известную как Русская Освободительная Народная армия. Значительная часть вооруженных сил Локотского самоуправляющегося округа также представляла собой местную деревенскую самооборону. При численности в 10000 бойцов в боевых частях на начало 1943 года, фактическая численность РОНА составляла 20 тысяч солдат и офицеров ввиду использования так называемых некадровых бойцов, контингент которых зачастую составляли негодные к военной службе по состоянию здоровья и многосемейные. Внештатные бойцы не получали обмундирования и других видов довольствия, имели более свободный график службы, несли охрану деревень по месту жительства»[16]. А.В. Посадский особо подчеркивает, что «постоянное противоборство с партизанами доказало эффективность соединения»[17].

Однако автор монографии не приводит достаточно полной информации о том - как проходил процесс пополнения этих «вооруженных сил». Ведь сам факт численного роста коллаборационистского формирования еще не говорит о том, что все зачисленные в него были добровольцами или сознательными политическими противниками сталинской системы. (Для сравнения: во Франции, хотя там не было режима, подобного сталинскому, во время Второй мировой войны наблюдался массовый коллаборационизм, в т.ч. и военный.)

Таким образом, А.В. Посадскому, в первую очередь, нужно было на солидной документальной базе показать, что массовый приток бойцов в «РОНА» был добровольным. Он же пишет о «мобилизациях», которые и позволили «создать пятиполковую бригаду, известную как Русская Освободительная Народна Армия»[18].

Затем исследователь, опять же на документальной основе, должен был выявить причины вступления в ряды «РОНА». Они могли быть самыми разными: возможность регулярного получения продовольственного пайка, стремление избежать отправки на работы в Германию или повысить свой социальный статус в условиях оккупационного режима.

Добровольно в "РОНА" могли вступить уголовные элементы - там не только кормили, одевали, снабжали оружием, но и всячески поощряли участие в варварских акциях против партизан и мирного населения.

Лишь выяснив реальные причины вступления в "РОНА", можно подступиться к поиску ответа на другой важный вопрос - сколько же было в "РОНА" добровольцев - политических противников сталинского режима? Но и этого будет недостаточно. Понадобятся исследования, фиксирующие изменения в политических настроениях коллаборационистов по мере развертывания событий Великой Отечественной войны.

По итогам изучения данной проблемы ученый должен каким-то образом раскрыть содержание соответствующей методики исследования.

То есть традиционная игра "в примеры", которой до сих пор увлекаются некоторые историки, в т.ч. и А.В. Посадский, в данном случае бессмысленна - нужны статистические обобщения. Без них вся концепция А.В. Посадского о «самоорганизации» крестьянства в «антисоветские» формирования на оккупированной немцами территории лишается каких-либо убедительных оснований.

Нужно учитывать, что германское командование, чтобы обеспечить регулярный приток бойцов во «вспомогательные части» и иные подобные формирования, использовало целый комплекс специальных мер: от пропагандистских акций, с помощью которых среди населения оккупированных территорий подрывалась вера в возможность победы Красной Армии - до шантажа, провокаций и угроз.

В этой связи можно согласиться с Б.Н. Ковалевым, который в своей монографии «Коллаборационизм в России в 1941-1945 гг.: типы и формы» показал, что "от безысходности многие соглашались надеть фашистский мундир, надеясь при удачном случае с оружием в руках перейти на сторону партизан или Красной Армии"[19].

А.В. Посадский же, не имея необходимых документальных подтверждений, пытается простой рост численности «РОНА» преподнести как "самоорганизацию" крестьян, как доказательство их политического выбора в пользу борьбы со сталинским «режимом властвования» в союзе с внешним врагом - нацистской Германией.

Видимо, автор монографии считает, что это позволило бы "крестьянам" получить "в отчасти полосе свободы" больше "официальных возможностей для проявления самодеятельной активности в сфере политической и военной".

Сомнение в обоснованности такого подхода еще более усиливается, если взять во внимание тот факт, что этот исследователь затушевывает, а то и просто игнорирует широко известные факты, не вписывающиеся в его «синергетическую» концепцию «самоорганизации» крестьян, а именно:

1)так называемая «Локотская республика» появилась при прямой поддержке немецкого командования[20];

2) именно гитлеровское командование реорганизовало Локотский район в уезд, а затем (на основании приказа командующего 2-й танковой армии генерал-полковника Рудольфа Шмидта от 19 июля 1942 года) в округ, включив в его состав 8 районов Орловской и Курской областей[21];

3)это же командование назначило Б. Каминского «обер-бургомистром», обязав его «заботиться о спокойствии и порядке» на территории округа и «осуществлять поставки продовольствия» для немецких войск[22];

4) именно гитлеровцы «предоставили» Каминскому офицеров из числа советских военнопленных[23];

5)т.н. "РОНА" получала оружие и униформу от германцев[24];

6) «РОНА» принимала самое активное участие в жесточайших карательных акциях против мирного населения и патриотов-партизан, тем самым реально помогала немецкой армии "зачищать" тылы.

Всего на территории Брянской и Витебской областей в 1941—1943 годах подразделения "РОНА" полностью сожгли 24 деревни и 7300 колхозных двора, разрушили 767 общественных и культурных учреждений, уничтожили более 10 тыс. советских граждан, заживо сожгли 203 человека[25].

Именно в Локоте действовала печально знаменитая "Тонька-пулеметчица" - палач Антонина Макарова (Парфенова, Гинзбург), лично расстрелявшая из пулемета большое количество партизан, членов их семей, мирных жителей, укрывавших партизан или заподозренных в нелояльности к гитлеровцам и их пособникам[26];

7)в начале марта 1943 года, когда советские войска достигли окраин Локотского округа, многие «каминцы», не принимая боя, дезертировали, а до 700 человек перешли на сторону партизан. В августе — сентябре этого же года к партизанам перешли 500 бойцов. 15 сентября к партизанам ушла в полном составе рота под командованием капитана Проваторова вместе с 15 лошадьми, 12 повозками, минометом, 3 пулеметами, 10 автоматами и 60 винтовками. Готовился к переходу и майор Тарасов, командир 2-го стрелкового полка. Но переход по случайности не состоялся - "неожиданно" в штабе полка появился Каминский, и большинство офицеров, ранее поддерживавших Тарасова, "быстро от него отвернулись". В результате Тарасов и еще 8 человек были казнены. В ночь с 16 на 17 сентября к партизанам перешло 27 бойцов во главе с капитаном Малаховым», и еще 126 человек из разных батальонов 2-го полка. 25 сентября из бригады ушли 30 танкистов.

В отчете за октябрь 1943 года Центрального Штаба партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования указывалось, что «бригада изменника Каминского, насчитывавшая ранее до 12000 человек личного состава, на 4 октября 1943 года имела в своем составе только 3600 человек. Остальной состав бригады или дезертировал, или перешел к партизанам, или арестован немцами. В бригаде существовали подпольные группы, ставившие своей целью убийство Каминского и организационный переход к партизанам»[27];

8)17 июля 1944 г. т. н. "Русская освободительная народная армия" была официально реорганизована в штурмовую бригаду СС "РОНА", а 1 августа этого же года был издан приказ об образовании 29-й гренадерской дивизии СС "РОНА" («1-я русская»)[28]. Таким образом, лицемерные рассуждения о "самоуправлении" были отброшены, и «РОНА» стала подразделением войск СС;

9) 31 июля 1944 г. главе "самоуправляющихся крестьян" - Брониславу Каминскому - гитлеровцы присвоили звание ваффен-бригадефюрера и наградили Железным крестом 1-й степени[29];

10) в августе 1944 года «каминцы»-эсэсовцы приняли участие в подавлении Варшавского восстания. Сводный полк «РОНА» под командованием штурмбанфюрера СС И. Фролова проявил чрезвычайную жестокость. Мародёрством занимались как гитлеровцы, так и каминцы[30].

В свете этих фактов, мягко говоря, сомнительным выглядит утверждение А.В. Посадского о том, что «никак нельзя сказать о преобладании уголовных или деклассированных элементов»[31] в «РОНА»[32].

Но даже если допустить, что в начале формирования "РОНА" собственно уголовников в ее составе было немного, то по мере проведения карательных и иных подобных операций против партизан (защищавших Отечество от агрессора и его пособников), а также против мирного населения, - все их участники автоматически становились людьми, совершившими уголовно наказуемые деяния.

В связи с этим, коллаборационисты закономерно подпадали под действие советского уголовного законодательства, а также правовых актов, принятых государством в период войны (например, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. устанавливал такой вид смертной казни, как повешение, лишение свободы в виде каторжных работ для виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников)[33].

Кроме того, А.В. Посадский не стал изучать еще один существенный исторический факт – мобилизации в «РОНА» советских пленных, представлявших, естественно, не только Локотский округ и не только крестьян. По данным Д.Жукова и И.Кофтуна «призывные комиссии» Каминского работали не только в сельской местности, но и в лагерях для военнопленных, находившихся под юрисдикцией органов тылового обеспечения группы армий «Центр»[34].

Таким образом, выводы А.В. Посадского о «самоорганизации», «военно-политическом творчестве крестьян», сформировавшейся «своего рода повстанческой государственности»(?)[35] применительно к периоду Великой Отечественной войны (в т.ч. и к «Локотскому округу») не подкреплены историческими фактами и поэтому не состоятельны.

На самом деле, гитлеровцы с помощью коллаборациониста, а затем и офицера войск СС Б. Каминского сформировали действующее карательное подразделение «РОНА» для подавления и запугивания местного населения, уничтожения партизан-патриотов, а затем (уже в качестве эсэсовского подразделения) и граждан других, оккупированных немцами, стран, также защищавших от внешнего врага свое Отечество. Для обеспечения карательной деятельности, прежде всего, и была создана немцами инфраструктура, получившая название «Локотский административный округ» («Локотский самоуправляемый округ»), которую и сам А.В. Посадский, отбросив свои же рассуждения о более «спокойной» жизни крестьян «в полосе свободы», вынужден характеризовать как «военную диктатуру»[36]. Если и можно говорить о каком-то "творчестве", то только о творчестве германского командования, организовавшего в качестве эксперимента масштабный военно-политический фарс под названиями "Локотский округ" и "РОНА".

См. окончание статьи.

©Кузеванов Леонид Иванович, кандидат исторических наук, доцент, 2017-2024

Материал размещен с разрешения автора.

См. окончание статьи.

См. материал "Репина Лорина Петровна и соавторы об истории исторического знания. Проповедь постмодернизма?"

См. материал "Борода Годунова" или "историческая проза". В чем ошибался Георгий Степанович Кнабе?"

См. материал "Cостоятельны ли взгляды Максима Викторовича Сапронова на использование синергетического "принципа самоорганизации" в исследовании прошлого?"

См. материал "Филатов Тимур Валентинович и Ипполитов Георгий Михайлович о методологии истории. Обоснованы ли выводы?"

См. материал "Противоречия в постмодернистской концепции истории Ирины Максимовны Савельевой и Андрея Владимировича Полетаева".

См. книгу "Методология истории: академизм и постмодернизм".